Сегодня при стремительном сокращении доли частного бизнеса в российской экономике государство становится не только богатейшим клиентом для отечественных и иностранных контрагентов, но и одним из наиболее привлекательных работодателей. Вместе с тем помимо очевидного профита работа с компаниями госсектора чревата весомыми проблемами — к примеру, возбуждение необоснованных уголовных дел способно отбить у эффективных руководителей желание взаимодействовать с бюджетными учреждениями или близко подходить к органам государственной власти. Александр Забейда, адвокат, управляющий партнер «Забейда и партнеры», рассказал “Ъ”, какие риски и последствия нужно учитывать, примеряя на себя роль контрагента или сотрудника госструктуры.
Новая метла по-новому метет
Смена управляющих команд, которая происходит в госструктурах регулярно,— процесс не только внезапный, но и весьма непредсказуемый. Он приводит к тому, что результаты деятельности предыдущего менеджмента пересматриваются, нередко — с заменой пула контрагентов. Каждый вновь пришедший коллектив, как правило, начинает свою работу с «зачистки», тщательно проверяя ранее принятые решения и заключенные контракты, чтобы, с одной стороны, не нести ответственность за действия предшественников, а с другой — на контрасте с ними продемонстрировать собственную управленческую эффективность.
Ряд нарушений в хозяйственной деятельности — к примеру, в случаях, когда объем выполненных работ не равен фактическому объему, их качество не соответствует заявленному или же работы вовсе не выполнялись,— может повлечь и уголовно-правовые последствия. А правоохранительные органы, как известно, не всегда учитывают в процессе своей работы перспективы развития экономики или инвестиционную привлекательность страны. Поэтому следует помнить: проверке подвергнется вся деятельность предыдущего менеджмента, а небольшие контракты, процедуры заключения или исполнения которых в силу их незначительности не всегда безупречны, удостоятся отдельного прицельного интереса.
Выбор без выбора
Нередко акционеры ставят перед топ-менеджером непростые и не вполне законные задачи, например привлечь определенного подрядчика к выполнению работ с заведомо низким качеством, перечислить деньги за оказание услуг, завершенных только «на бумаге», либо выдать на длительный срок беспроцентные или ничем не обеспеченные займы.
В дальнейшем руководитель компании с высокой вероятностью окажется перед выбором — продолжить выполнять сомнительные распоряжения акционеров компании или принять решение об уходе. Последнее, разумеется, продуцирует риски для акционеров, вынужденных заранее просчитывать возможность собрать на него «компромат», ведь в ситуациях, когда от правоохранительных органов начнут поступать вопросы, молчание топ-менеджмента должно быть чем-то обеспечено.
Смена фаворита
При ротации акционеров новые собственники могут обратить внимание на ранее реализованное имущество или оплаченные услуги. К примеру, если акционеры сочтут, что определенное имущество продавалось по заниженной стоимости, а сроки давности в гражданском разбирательстве истекли, то его возвращение может быть реализовано через возбуждение уголовного дела. Если же в ходе расследования выяснится, что покупатель был аффилирован с продавцом или имущество продавалось без соблюдения необходимых процедур и согласований, действия руководителя компании могут быть квалифицированы как мошенничество.
В нашей практике встречались случаи, когда к уголовной ответственности привлекали руководителей, согласовывавших контракты с акционерами. Сначала совладельцы компании с госучастием предоставляли покупателя, а в дальнейшем занимали обратную позицию: утверждали, что подписывали протоколы согласования сделки без изучения, доверившись устному докладу генерального директора, который ввел их в заблуждение, а с покупателем они и вовсе не знакомы.
Цена конфликта
Если внутри компании с госучастием разгорится акционерный спор, он способен существенно ударить по топ-менеджеру: его могут использовать в качестве заложника или превратить в источник информации, «добывая» показания на акционера. Как правило, схема выглядит так: в интересах одной стороны конфликта возбуждается надуманное уголовное дело, а обвиняемым назначается генеральный директор, от которого под угрозой лишения свободы получают необходимые показания на вторую сторону акционерного спора.
Контрагенты в зоне риска
Для принуждения к снижению стоимости уже выполненных работ государственные компании могут использовать механизм возбуждения уголовного дела в отношении неустановленных лиц, где в качестве объективной стороны преступления выступают обстоятельства заключения и реализации контракта. Несмотря на то что привлечение контрагента к ответственности часто происходит при соучастии менеджмента, принимавшего работы, сам факт возбуждения дела и упоминания о нем в СМИ может негативно повлиять на деловую репутацию добросовестного участника контракта.
На «токсичность» госсектора косвенно указывает и законопроект «О внесении изменений в статьи 201 и 285 Уголовного кодекса Российской Федерации в части уточнения понятия "должностное лицо"», внесенный на рассмотрение в Госдуму в августе текущего года. Согласно тексту документа, перечень субъектов, подпадающих под определение должностного лица, рекомендуется расширить: к ним также могут отнести руководителей дочерних структур госкомпаний, что позволит легче привлекать их к уголовной ответственности как за злоупотребление должностными полномочиями, так и за взятки, служебные подлоги и халатность. Если законопроект примут, заявление со стороны материнской компании для возбуждения уголовного дела уже не потребуется. С одной стороны, такая инициатива призвана существенно облегчить работу правоохранительным органам, но с другой — это предупреждающий «желтый флаг» для участников рынка: сотрудничество с государством помимо профита чревато серьезными рисками, которые следует тщательно просчитывать заранее.