Традиционно спорящие делятся на две основные категории. Первые утверждают, что если статус подозреваемого присваивается лицу при избрании меры пресечения (либо задержании в порядке ст. 91, 92 УПК РФ), то при истечении срока предъявления обвинения, предусмотренного ч. 1 ст. 100 УПК РФ, и отмене меры пресечения уголовное преследование в отношении данного лица должно прекращаться. Основание – возникновение этого статуса было обусловлено избранием меры пресечения (задержанием). Вторые же уверены, что статус подозреваемого и мера пресечения – понятия, не связанные друг с другом. Последний раз дискуссия возникла на страницах «Новой адвокатской газеты», но среди высказавшихся пока не обозначились сторонники второго подхода.
Моя позиция по данному вопросу несколько отличается от уже обозначенных ранее коллегами, мнение которых я глубоко уважаю.
Правовой неопределенности, по моему мнению, в этой части закон не имеет. В ст. 27 УПК РФ указан исчерпывающий перечень оснований для прекращения уголовного преследования, и истечение срока для предъявления обвинения, установленного ч. 1 ст. 100 УПК РФ, в этом списке отсутствует. Указаний на то, что уголовное преследование подозреваемого должно прекращаться автоматически с истечением этого срока или следователь обязан менять статус подозреваемого на любой другой, УПК РФ не содержит. Проблема правоприменения здесь действительно существует, но заключается она в ином.
С «обвинением» более-менее все понятно, этот термин в законе описан ясно и недвусмысленно: обвинение – это утверждение государства о совершении определенным лицом преступления, выдвинутое в регламентированном законом порядке (п. 22 ст. 5 УПК РФ). В соответствии с ч. 1 ст. 171 УПК РФ следователь выносит постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления.
В ситуации с «подозрением» все намного сложнее. Мало того что УПК РФ не дает определения этому термину, он содержит несколько противоречащих друг другу норм, определяющих момент, с которого лицо становится подозреваемым.
В ч. 1 ст. 46 УПК РФ указано, что подозреваемым на стадии предварительного следствия является лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, либо которое задержано в порядке, предусмотренном ст. 91 и 92 УПК РФ, либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100 УПК РФ.
Попробуем разобрать эти нормы детально.
Наделение статусом подозреваемого в случае возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.
В соответствии с ч. 4 ст. 146 УПК РФ, если уголовное дело возбуждается в отношении конкретного лица, следователь немедленно уведомляет об этом подозреваемого. Момент возбуждения уголовного дела и момент начала уголовного преследования в этой ситуации по времени не разнесены, статус подозреваемого лицо получает, когда начинается производство по делу, и с этого момента оно вправе пользоваться всеми правами, предусмотренными ст. 46 УПК РФ. В данной ситуации правовой неопределенности, влекущей возможное нарушение прав подозреваемого, я не усматриваю.
Задержание лица в порядке ст. 91, 92 УПК РФ или применение к лицу меры пресечения в порядке ст. 100 УПК РФ (п. 3 ч. 1 ст. 46 УПК РФ).
Именно эти нормы являются предметом споров адвокатов. Часть 1 ст. 97 УПК РФ определяет, что следователь, дознаватель или суд в пределах своих полномочий вправе избрать подозреваемому одну из мер пресечения, предусмотренных УПК РФ, при наличии достаточных оснований полагать, что он может скрыться от следствия, дознания или суда, может продолжить заниматься преступной деятельностью, может угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожать доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по делу.
Закон также определяет, в каких случаях следователь или дознаватель вправе применить к лицу меру принуждения в виде задержания в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ: лицо застигнуто при совершении преступления; непосредственно после его совершения потерпевшие или свидетели указали на данное лицо как на совершившее преступление; на этом лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления. Мера принуждения применяется также для обеспечения надлежащего производства по уголовному делу.
Мера пресечения может избираться только в отношении обвиняемого по уголовному делу, а в исключительных случаях – в отношении подозреваемого, и то на срок не более 10 (а в строго определенных случаях 45) дней с момента ее применения или задержания лица.
Таким образом, мы получаем ситуацию, именуемую deadlock. Избрание меры пресечения в отношении свидетеля или его задержание закон не допускает. Однако подозреваемым является лицо, которое было задержано либо в отношении которого была избрана такая мера. В какой момент в таком случае свидетель становится подозреваемым?
В 2000 г. в этой ситуации пытался разобраться Конституционный Суд РФ. Постановлением от 27 июня 2000 г. № 11-П он признал не соответствующим Конституции РФ положение ст. 47 УПК РСФСР, которое предоставляло лицу, подозреваемому в совершении преступления, право пользоваться помощью защитника лишь с момента объявления ему протокола задержания либо постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Суд тогда установил, что некоторые понятия (например, «задержание»), закрепленные в УПК РСФСР в их узком смысле, имеют и другой – конституционно-правовой смысл, который заключается в том, что при осуществлении обвинительной деятельности в отношении лица (обыска, опознания, допроса и др.) или осуществлении иных мер, предпринимаемых в целях его изобличения или свидетельствующих о наличии подозрений против него, лицо вправе реализовывать свои конституционные права, в том числе право на получение юридической помощи.
Анализируя данное решение КС РФ, можно сделать вывод о том, что в случае если уголовное дело было возбуждено в отношении неустановленных лиц, подозреваемым лицо становится в момент активизации изобличительной деятельности в отношении него по уголовному делу, что, впрочем, не устраняет вышеуказанный deadlock.
Для демонстрации более наглядного примера рассмотрим следующую ситуацию. Предположим, уголовное дело возбуждено по факту. В ходе следствия установлен подозреваемый, возможно, причастный к совершению преступления. Однако достаточных законных оснований для задержания этого лица или применения в отношении него меры пресечения не имеется. На практике органы следствия, проверяя лицо на причастность, проводят обыски, собирают изобличающие доказательства, в то время как лицо является свидетелем, весьма ограниченным в правах. Свидетель не вправе знакомиться с постановлениями о назначении экспертиз, заключениями экспертов, а его адвокат не наделен правами защитника по уголовному делу. О том, что статус изменился, свидетель узнает, как правило, в момент начала оглашения ему постановления о задержании либо применения меры пресечения. С другой стороны, мера пресечения может избираться и формально, в отсутствие оснований для ее избрания, лишь для того чтобы придать лицу статус подозреваемого, так как других оснований для придания этого статуса в законе не имеется. В ходе расследования уголовного дела именно показания подозреваемого будут являться доказательством по уголовному делу, так как показания свидетеля, данные без участия адвоката, в случае дальнейшего отказа от них не могут иметь доказательственного значения. Указанное существенно нарушает конституционные права лица, в отношении которого фактически осуществляется уголовное преследование со стороны государства без соблюдения дарованных ему Конституцией РФ прав, либо безосновательно ограничивает его право на свободу формально избранной мерой пресечения.
При таких обстоятельствах видится необходимым более точно определить законодательный порядок наделения статусом подозреваемого на стадии предварительного следствия, а также дать легальное определение термину «подозрение» в его уголовно-процессуальном смысле.
Уведомление о подозрении
Специальный порядок наделения статусом подозреваемого был введен в 2007 г. только для стадии дознания. Так, в соответствии со ст. 223.1 УПК РФ, в случае если уголовное дело возбуждено по факту совершения преступления и в ходе дознания получены достаточные данные, позволяющие подозревать лицо в совершении преступления, дознаватель составляет письменное уведомление о подозрении в совершении преступления, копию которого вручает подозреваемому. Помимо необходимых реквизитов и анкетных данных такое уведомление должно содержать описание преступления с указанием его места, времени совершения и других обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с п. 1 и 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ.
Казалось бы, почему подобный порядок не ввести и для стадии следствия? Однако вместо этого в 2013 г. законодатель вводит в ч. 3 ст. 49 УПК РФ пункт 6, который в нынешнем своем виде определяет, что защитник (лицо, осуществляющее защиту прав и интересов обвиняемых и подозреваемых) участвует в уголовном деле с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке ст. 144 УПК РФ (до возбуждения уголовного дела), чем вносит еще больше неопределенности – с какого же момента лицо может стать подозреваемым, а адвокат – защитником.
На мой взгляд, нет необходимости вводить автоматическое изменение статуса подозреваемого на статус свидетеля в случае истечения 10-дневного (45-дневного) срока для предъявления обвинения с момента избрания меры пресечения. Наделение статусом подозреваемого не связано с применением меры пресечения и имеет разные цели, это прямо следует из закона. Более того, нельзя рассматривать эту процедуру как негативную для подозреваемого. Наоборот, он получает больший спектр прав для осуществления защиты, нежели имеет свидетель. Нет необходимости вводить дополнительное основание для прекращения преследования в случае истечения срока для привлечения в качестве подозреваемого. Более того, органы следствия нельзя обязать прекратить попытки изобличения возможного подозреваемого за пределами истечения этого срока. Лишать лицо тех прав, которые ему дает статус подозреваемого, – значит ограничить его в реализации специальных возможностей для правовой защиты.
Как устранить противоречия?
Полагаю, более целесообразным является подробное регламентирование термина «подозрение» как утверждения о наличии данных, дающих основание подозревать лицо в совершении преступления. Соответствующее дополнение необходимо внести в ст. 5 УПК РФ.
Помимо этого, считаю целесообразным дополнить гл. 22 ст. 170.1 УПК РФ аналогичным ст. 223.1 Кодекса содержанием, распространив порядок наделения статусом подозреваемого на стадию предварительного следствия.
В заключение для устранения конфликта норм, вызванных введением в действие п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, полагаю необходимым ввести в уголовно-процессуальное законодательство (например, в ч. 1 ст. 49 УПК РФ) понятие «иное лицо, в отношении которого проводится проверка по сообщению о преступлении в порядке ст. 144 УПК РФ», распространив на такое лицо все права и гарантии, которые предоставляются подозреваемому.
